Генеральная прокуратура России уже признала катастрофу, заявив вчера, что резкое снижение уровня воды в Волге практически полностью погубило популяцию осетровых видов рыбы. Выступавшие на срочном совещании в Генпрокуратуре специалисты рассказали, что на Волге возникла угрожающая ситуация: в реках и притоках, образующих Волжский бассейн, потеряны естественные нерестилища русского осетра на 80 процентов, севрюги — на 40 процентов, белуги — на 92 процента, а волжской сельди нет совсем. Причина — отсутствие доступа к нерестилищам.

Река отступила от своих берегов примерно на 100 метров. Причин же здесь может быть две: слишком быстрое наступление весны и аномальная жара в июне и ошибки специалистов при регулировании уровня волжских водохранилищ.

Но самое страшное, что катастрофа ждет не только рыбу, но и людей.

Первые признаки обмеления Волги местные жители стали замечать еще в 1970−80-х годах прошлого века. Из-за снижения уровня воды стала уходить или пропадать рыба. Постепенно начал снижаться улов осетровых в низовьях великой русской реки. Специалисты связывали это с заметно возросшим уровнем хозяйственно-экономической деятельности человека: многократно вырос объем промышленного производства — давали знать о себе ударные брежневские пятилетки. С приходом конца 80-х и начала 90-х рост экономики пошел на убыль. А с ее стагнацией, как это ни странно, ситуация с уровнем воды в реках если и не улучшилась, то хотя бы стабилизировалась. Природа на несколько лет вздохнула с облегчением.

Но примерно с конца 1990-х — начала 2000-х проблема с нехваткой воды в реках снова встала в полный рост: именно в это время стали поступать первые тревожные звоночки. Но кому тогда было дело до какой-то там воды в реках Центральной России. И вот вопрос на сегодняшний день встал, наконец, ребром. Волга обмелела уже не только в верховьях — в Тверской, Ярославской, Костромской областях. Катастрофически понизился уровень воды в ней в Самарской, Астраханской, Саратовской, Ульяновской областях и особенно в Республике Татарстан. В Тольятти, например, кромка воды ушла от привычного места на 500 метров к фарватеру! В Казани Волга обмелела настолько, что в некоторых местах уже обнажилось ее дно. А под Саратовом и вовсе суда садятся на мель. Доходит до того, что страдают даже туристы: теплоходы, например, не могут подойти к Болгару в Татарстане. И для людей специально устраивают доставку туда автобусами с других пристаней.

И если лет двадцать назад рыбаки жаловались на нехватку рыбы, то на сегодня ее нет (в привычных объемах) вот уже несколько лет практически на протяжении всего бассейна реки от верховья до низовий. Эта проблема возникла, как считает ученый-биолог Игорь Синицын, из-за недостатка нужного количества мелководья в тех местах, где традиционно нерестилась рыба. Ведь у каждого из ее видов на реке существуют определенные плесы, на которых она мечет икру. Эти места со временем обмелели, и рыбе просто негде стало откладывать икру. Кроме того, вода на слишком мелких отмелях быстро прогревается, что приводит к бурному росту водорослей, которые, в свою очередь, лишают рыбу кислорода и насыщают воду токсичными веществами, в результате чего рыба и ее молодняк быстро погибают. А икра, которую она мечет на высыхающих отмелях, просто погибает.

Не менее серьезная ситуация складывается и в Московском регионе, где до экологической катастрофы рукой подать. Мельчает Москва-река и практически все ее притоки и реки Подмосковья — например, Клязьма, Ока и другие водные артерии. И причина здесь предельно проста: столица, по факту давно уже ставшая «резиновой», растянута до такой степени, что воды просто физически на всех не хватает. По мнению кандидата географических наук Виолетты Черной происходит активнейший водозабор и ее накопление для питьевых и хозяйственных нужд. И если город можно заселить и утрамбовать, то в реках воды ровно столько, сколько в них было и раньше. Прибавьте сюда гигантское количество воды, которое требуется на промышленное обеспечение и обслуживание населения столичного региона, которое возросло только за последние 15−20 лет в несколько раз.

Еще одна причина обеднения водой рек — высасывание ее подземных источников. Сегодня только ленивый не бурит лично для себя или своего предприятия, нового поселка и так далее артезианские скважины, предпочитая подземную, экологически чистую воду. Но ее объемы тоже весьма не безграничны. А ведь любая река питает свои воды, прежде всего, за счет подземных источников. Ну, и очень распространенная сегодня тенденция промышленного производства — огромное количество песчаных карьеров. Активно добывают песок, например, в пойме Оки. В карьеры уходит вода, которая при этом размывает русло и меняет рельеф дна, засоряя фарватер. Все это тоже делает свое «грязное» дело. К тому же, добавьте сюда малоснежные зимы, которые царят последние годы в Московском регионе и вообще по всей Центральной России. И картина катастрофы станет более полной.

Но отсутствие снега — это, по большому счету, тоже отчасти результат жизнедеятельности (в том числе и хозяйственно-экономической) человека. Вот и получается, что реки губит не природа, а человек. Недавно я разговорился с пожилым человеком, который еще полвека назад ловил рыбу на Волге. Он рассказывал, какие богатые уловы были в те времена. Мудрый, поживший и много повидавший на своем веку человек… Я задал ему вопрос: что же будет в Волгой, если воды совсем не станет. «Намусорили мы, ой как намусорили и нагадили! — в сердцах ответил он. — Мы ведь фактически убиваем своей промышленностью нашу матушку-Волгу. Конечно, когда-нибудь всему этому придет логический конец. Вот когда начнут уже люди умирать от нехватки воды — фактически от жажды, вот тогда они и закопошатся, как тараканы! Станут чистить, углублять, улучшать. Только боюсь, будет уже слишком поздно что-либо делать. Делать надо уже сейчас. Но вот кто и когда этим будет заниматься — одному Богу известно».

Фото: Артем Дергунов/ТАСС

https://svpressa.ru