Генерал Бунёв: «Для борьбы с чёрными лесорубами в Иркутской области нужна политическая воля»
Руководитель Следственного управления СКР по Иркутской области генерал Андрей Бунёв побывал в Чунском районе, где поговорил с местными журналистами о незаконных рубках лесных насаждений. С учётом того, что для Тайшетского района эта тема не менее актуальна, предлагаем вашему вниманию выдержку из интервью генерала газете «Чунский край».
ОДНА ИЗ НАШИХ САМЫХ БОЛЬШИХ ПРОБЛЕМ: НЕЗАКОННЫЕ РУБКИ ЛЕСА. ПО КОЛИЧЕСТВУ «ЧЕРНЫХ» ЛЕСОРУБОВ ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ ЛИДИРУЕТ В РОССИИ, ЧУНСКИЙ РАЙОН ЛИДИРУЕТ В ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ. ЕСТЬ ЛИ РЕШЕНИЕ?
На мой взгляд, для решения проблем в области леса нужна политическая воля областного правительства. Если она есть — проблема решается. Лесных регионов в Росси сколько? Хабаровский край, Красноярский край, Пермский край, некоторые республики. Понятно, что в Иркутской области добыча леса наибольшая, но и в других регионах добывается немало. Но там эти вопросы решены – исключительно воля власти.
Что такое лес? Разговаривал с людьми, которые работали в советские времена, все они говорят, что ранее лесная отрасль давала в бюджет области всегда по разным оценкам от 30 до 50% бюджета. Пять лет назад — 1,4%. В прошлом году — 3-4%. Мы знаем, сколько составляет бюджет региона. Вопрос: а где эти 50, 60, 70 миллиардов? Полиция за прошлые годы крайне существенно активизировала работу по черным лесорубам, многих стали привлекать к уголовной ответственности, и если раньше все получали наказание условно, то сейчас это, как правило, лишение свободы. Однако этого мало, потому что сами лесорубы — это последний этап. Это люди, мужики, которые живут в лесу, которые лес всегда добывали и будут добывать, легально или нелегально.
Любая нелегальная добыча организованна, и все мы прекрасно понимаем, что просто так в лес с топором не пойдешь.
Это организованная преступная деятельность. Когда эта деятельность легальна, намного лучше людям. У работников есть социальные гарантии, добросовестные лесозаготовители активно участвуют в жизни территории. Если деятельность нелегальная, то этого нет. Если работа легальна, в какой-то степени присутствует лесовосстановление, соответственно, при нелегальных заготовках об этом речь не идет.
Посмотрите этапы: добыли черные лесорубы лес, дальше он идет на так называемые пилорамы. В советское время в регионе пилорамы были далеко не у каждого лесхоза. Их было немного, они выполняли функции распиловки леса уже на готовые строительные материалы.
Основная задача действующих сейчас тысяч пилорам – смешивание легального и нелегального леса, потому что после пилорамы источник, откуда лес получен, определить невозможно.
Земля, на которой они расположены, по документам используется под другие нужды, нарушаются правила пожарной безопасности, как на самих объектах, так и на местах складирования отходов, проживания работников. Какая проблема их закрыть, если работают они с нарушениями? Приходят контрольные органы, в соответствующем порядке закрывают объект, он больше не существует — проблемы нет.
Далее: крупные пункты приема и отгрузки леса. Три-четыре года назад, когда активно начали работать в лесной теме, мы проверили 22 крупных базы по всей области. Ни на одной базе мы не нашли ни одного сертифицированного погрузочного устройства. Ни одного сертифицированного подъемного устройства, ни одного лицензированного крановщика. Власти там просто нет, делают что хотят. Там не законов, там нет правил, и никто их не собирается соблюдать. Как они тогда работают и почему? Что мешает прекратить эту работу в установленном законом порядке? Никакой закон дополнительный для этого не нужен. Да, лесной кодекс несовершенен, его надо менять, но это уже другие вещи. Почему те, кто работают незаконно, продолжают это делать?
Следующий этап: те регионы, которые решали задачу нормализации лесной деятельности, шли путем субсидирования. Государство выделяет деньги, допустим, 60%, 40% дает предприниматель. Все абсолютно прозрачно и понятно. А мы в Иркутской области как на это смотрим? Если кому-то дает государство деньги, значит, попилили. Почему? Потому что все это непрозрачно. Масса регионов, которые эту прозрачность обеспечили и никому в голову не приходит подумать плохое. Подключена общественность, СМИ. Все видят: кто лучшие условия заявил, те и выиграли конкурс. Это на самом деле несложно. Почему этого нет у нас?
Я в свое время предлагал раз в месяц проводить рабочие совещания либо при губернаторе, либо при председателе правительства с привлечением общественности. Обсуждать, что сделали за месяц, и что надо сделать в течение следующего. Публично, открыто, прозрачно рассматривать вопросы, чтобы все видели и все слышали. Да, было принято решение, было определено, что начнется эта работа. Так вот, ни одного совещания не было. Были какие-то раз в год, раз в полгода, но они не стали рабочими: выступил министр, выступил еще кто-то, они отчитались, но нет рабочего обсуждения, нет привлечения к этим обсуждениям широкой общественности.
И пока не начнется абсолютно прозрачная работа, пока не будет политической воли — существенных результатов не будет. Здесь люди живут, людям надо работать, зарабатывать. Они все равно будут пилить лес, кого-то из них будут периодически сажать. Их надо просто перевести в легальное русло. И это задачу надо решать всем миром, какое-то одно ведомство её никогда не решит.
Начните обсуждение первым!